09.08.2023 Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области принял Решение по делу Кредитэкспресс Финанс (№ А56-33357/2023), в рамках которого рассматривался вопрос об образовании постоянного представительства иностранной организации в РФ в результате деятельности ее зависимого агента.
Как следует из судебного акта, ООО «Кредитэкспресс Финанс» (далее – «Общество») осуществляет в РФ коллекторскую деятельность в качестве агента компании Svea Ekonomi Cyprus Limited (Кипр) (далее – «Принципал»). В частности, Общество, действуя от имени и в интересах Принципала, приобретало у российских банков и микрофинансовых организаций финансовые активы – крупные портфели просроченной задолженности и обеспечивало взыскание такой задолженности с должников в судебном и внесудебном порядке.
Общество и Принципал входят в группу компаний Svea, материнской компанией которой является компания Svea Economi AB (Швеция) (далее – «ИнКо»).
По итогам выездной налоговой проверки МИФНС России по крупнейшим налогоплательщикам № 13 пришла к выводу, что коллекторская деятельность Общества в качестве агента Принципала приводит к образованию постоянного представительства ИнКо в РФ.
Суд поддержал позицию налогового органа по следующим основаниям:
1. Принципал являлся техническим цессионарием, который не имел фактического права на доход. Его регистрация на Кипре обеспечивала получение ИнКо налоговых преференций за счет искусственного смещения центра прибыли в низконалоговую юрисдикцию. Фактическим выгодоприобретателем от деятельности Общества являлась ИнКо:
- у Принципала отсутствовали постоянные сотрудники на территории Кипра;
- Принципал не получал выгоду от зачисленного на его счета дохода и не определял его дальнейшую экономическую судьбу, поскольку все денежные средства, полученные Принципалом от Общества, транзитом перечислялись на счета, открытые в иных банках;
- печать Принципала хранилась в офисе Общества и использовалась последним на документах по приобретению финансовых активов от имени Принципала;
- источником средств для покупки Принципалом портфелей просроченной задолженности являлись займы, предоставленные ИнКо, проценты по которым уменьшали основную часть доходов Принципала, полученных от коллекторской деятельности в РФ;
- фактическое управление деятельностью Принципала и принятие управленческих решений осуществлялось с территории Швеции лицами, являющимися резидентами Швеции и Финляндии;
- банковские счета, используемые Принципалом для расчетов, были открыты в Швеции.
2. Взаимоотношения между Обществом и ИнКо не были характерны для независимых агентских отношений, выходили за рамки обычной деятельности и находились вне сферы экономических интересов Общества как самостоятельного субъекта предпринимательской деятельности:
- Деятельность по покупке финансовых активов осуществлялась Обществом только в интересах ИнКо (не осуществлялась для иных клиентов). Заключение соответствующих договоров приводило к созданию прав и обязанностей для ИнКо.
- Во взаимоотношениях между Обществом и ИнКо отсутствовало четкое разделение функций и зон ответственности. Фактически, ИнКо делегировала Обществу управление всеми деловыми операциями в РФ, в том числе по поиску клиентов, согласованию и изменению существенных условий сделок, ведению учета, контролю и хранению данных.
- Во взаимоотношениях между Обществом и ИнКо отсутствовало разграничение трудовых ресурсов, учитывая, что Общество фактически содержало штат сотрудников, деятельность которых была связана исключительно с деятельностью ИнКо в РФ.
- Деятельность Общества в интересах ИнКо являлась убыточной. Общество не получало вознаграждение за заключение сделок по покупке финансовых активов для ИнКо, а комиссия за взыскание долгов покрывала только часть понесенных Обществом расходов. Фактическим источником денежных средств для ведения деятельности в интересах ИнКо были доходы Общества, полученные от других российских клиентов.
- Общество и ИнКо являются взаимозависимыми лицами, принадлежат к одной группе компаний и реализуют единую стратегию.
3. Осуществляя коллекторскую деятельность в интересах ИнКо, Общество фактически выступало ее зависимым агентом в РФ, что привело к образованию постоянного представительства ИнКо в РФ:
- ИнКо осуществляла через Общество все этапы коллекторской деятельности, начиная с анализа предложений о приобретении финансовых активов до взыскания задолженности по приобретенным правам;
- деятельность ИнКо, осуществляемая через Общество, являлась предпринимательской, была направлена на извлечение прибыли и носила регулярный характер;
- местом осуществления деятельности ИнКо через Общество являлась территория РФ.
При этом суд отклонил доводы Общества о том, что оно не осуществляло деятельность по приобретению финансовых активов в интересах Принципала и не может признаваться зависимым агентом ИнКо:
1. Выдача Принципалом доверенностей сотрудникам Общества на право заключения договоров уступки прав (требований) подтверждает тот факт, что Общество в целом было уполномочено вести деятельность по приобретению финансовых активов в интересах ИнКо через Принципала, выполнявшего функции технического звена. Отсутствие в агентском договоре между Обществом и Принципалом прямых положений об оказании Обществом Принципалу услуг, связанных с заключением сделок уступки прав (требований), значения не имеет.
2. Деятельность Общества по приобретению финансовых активов не может считаться самостоятельным видом деятельности вспомогательного характера, не образующим постоянное представительство ИнКо в РФ, поскольку покупка просроченной задолженности по цене значительно ниже ее номинальной стоимости с целью получения прибыли от ее взыскания является единым бизнес-процессом.
3. Факт наличия у Общества иных принципалов сам по себе не исключает квалификацию Общества как зависимого агента ИнКо. При этом сравнительно невысокая, по мнению Общества, доля полученной от ИнКо выручки не имеет значения и объясняется тем, что в интересах ИнКо Обществом осуществлялась деятельность по взысканию долгов с большим сроком просрочки, которая требовала проведения полного комплекса соответствующих мероприятий и объективно имела более низкий потенциал взыскания.
4. Деятельность Общества подконтрольна ИнКо, которая является материнской компанией группы Svea, что исключает самостоятельность Общества при ведении коллекторской деятельности в интересах ИнКо.
Таким образом, суд признал, что Общество фактически осуществляло коллекторскую деятельность в интересах ИнКо в РФ в качестве ее зависимого агента, что привело к образованию постоянного представительства ИнКо в РФ для целей налогообложения прибыли.
Суд также признал правомерным расчет налоговым органом налогооблагаемой прибыли ИнКо, относящейся к ее постоянному представительству в РФ:
1. К расходам постоянного представительства ИнКо в РФ относятся расходы в виде затрат на приобретение прав требования задолженности и выплаченного Обществу агентского вознаграждения, которое в силу своей экономической природы должно являться достаточным для покрытия всех расходов на взыскание конкретных объемов задолженности.
2. Общество своевременно не представило налоговому органу документы, подтверждающие наличие расходов, подлежащих распределению между головным офисом ИнКо в Швеции и ее постоянным представительством в РФ, а также раскрывающие закрепленную методику распределения этих расходов.
3. Представленный впоследствии расчет распределения расходов между головным офисом ИнКо и ее постоянным представительством в РФ является некорректным, поскольку использованная методика основывается на сопоставлении несопоставимых показателей, а именно доли доходов ИнКо от коллекторской деятельности в РФ за период январь-апрель 2018 года и суммы расходов головного офиса ИнКо за весь период 2018 года.
Интересно, что в данном деле суд полностью воспринял примененную налоговым органом «двухэтапную» стратегию признания ИнКо имеющей постоянное представительство в РФ. Сперва иностранная организация, формально выступавшая в роли принципала, была признана техническим звеном, а реальным принципалом – материнская компания группы по тем основаниям, которые обычно звучат в делах о применении концепции фактического права на доход. Затем российская организация была признана зависимым агентом реального принципала в РФ. Данная стратегия позволила налоговым органам рассчитать налогооблагаемую прибыль постоянного представительства на базе деятельности той иностранной организации, которая фактически аккумулировала на себе доходы от российских операций.
Возможность применения комбинации концепций фактического права на доход и постоянного представительства вызывает вопросы, учитывая, что данные концепции предназначены для разных случаев налогообложения доходов (прибыли) иностранных организаций: в первом случае речь идет о получении пассивных доходов от источников в РФ, а во втором – об активной деятельности иностранной организации на территории РФ. При этом, соглашаясь с признанием налоговым органом формального принципала техническим звеном, суд не сослался на общие правила противодействия уклонению от налогообложения, предусмотренные ст. 54.1 НК РФ.
Стоит отметить, что судебная практика по вопросам применения российской концепции постоянного представительства, в особенности в части зависимого агента, представлена сравнительно незначительным количеством дел, среди которых, однако, есть и весьма резонансные (см., например, дело Орифлейм, А40-138879/2014).
Вместе с тем в последнее время внимание налоговых органов к данному вопросу возрастает. Можно ожидать, что такая тенденция будет только усиливаться, особенно учитывая произошедшие изменения в структуре присутствия иностранного бизнеса на российском рынке: многие группы перешли от ведения деятельности через дочерние компании к продаже своих товаров и оказание услуг через российских независимых партнеров. В этой связи риски постоянного представительства, особенно в части зависимых агентов, в некоторых ситуациях могут стать более актуальными, чем уже ставшие привычными вопросы подтверждения прав на применение пониженных налоговых ставок и освобождений от налога у источника по налоговым соглашениям.
Более того, c 31.08.2023 Федеральным законом от 31.07.2023 № 389-ФЗ российские правила, регулирующие вопросы, связанные с осуществлением иностранной организацией на территории РФ предпринимательской деятельности, которая приводит к образованию постоянного представительства данной организации, будут дополнены новыми основаниями применения концепции зависимого агента, а также «антифрагментационными» положениями, предотвращающими уклонение от создания постоянного представительства за счет дробления единых бизнес-процессов на отдельные функции, по отдельности подпадающие под исключение из общих правил для подготовительной и вспомогательной деятельности (см. подробнее наш обзор). Данное нововведение также может повысить налоговые риски иностранных компаний, ведущих деятельность в РФ через российских партнеров и дочерние структуры.
Специалисты налоговой и таможенной практики юридической фирмы Nextons имеют значительный опыт консультирования, а также сопровождения налоговых проверок и участия в разрешении споров по вопросам, связанным с применением российской концепции постоянного представительства, а также по иным вопросам международного налогообложения и будут рады оказать всестороннюю поддержку по указанным направлениям.